На Украине уже давно прошли те времена, когда в органы правопорядка отбирали самых лучших, проверенных спецслужбами и психиатрами кандидатов. Сегодня служба в милиции мало кого прельщает: ни денег, ни почета, ни уважения... Поэтому, чтобы укомплектовать хоть как-то райотделы берут теперь на службу и психически неустойчивых, и явных садистов, а уж о тех, кто подался в органы для того, чтобы «срубить побольше бабок» ходят легенды. Таких социально-опасных милиционеров в народе презрительно называют "ментами".Сегодня я расскажу об одном из "ментов". Назвать Сергея Манько милиционером просто не повернется язык. Он в душе был убийцей и когда служил в милиции, но тогда под формой тщательно скрывал свои патологические наклонности. Проявил же себя уже после того, как уволился из органов.

"На суде исполнители «заказа» говорили, что Александр Савич был не просто предпринимателем, а одним из местных авторитетов, который обложил данью коммерсантов. Мол, убить его решили не корысти ради - из-за пансионата, а за «бандитский беспредел». Все началось из-за раздела сфер влияния в городе-курорте Саки. Директор малого предпри­ятия «Лотос» Александр Савич надумал выкупить недостроенный пансионат, принадлежащий харьковскому строительному управлению «Монолит». Пансионат этот располагался недалеко от моря, и, по мнению покупателя, мог в будущем принести неплохой доход. Эта затея не понравилась заместителю директора фирмы «Новорос» Сергею Штенину. Он пытался помешать сделке, но Савич был непреклонен и требовал продать недостроен­ный пансионат и базу ХСУ «Монолит» его малому предприятию. Позднее на суде исполнители «заказа» говорили, что Александр Савич был не просто предпринимателем, а одним из местных авторитетов, который обложил данью коммерсантов. Мол, убить его решили не корысти ради - из-за пансионата, а за «беспредел». Так это или нет - утверждать сложно. Мер­твые, как известно, молчат, а предполагаемый заказчик убийства Сергей Штенин находится в бегах и интервью по этому поводу не дает.

Звонок из отдела политики «Коммерсанта» оторвал меня от подготовки заметки об очередной кровавой разборке. – Есть срочное задание, – произнес редактор торжественно и веско, – к нам привезли из Крыма очень серьезные документы. Надо проверить факты, встретиться с теми, о ком упоминает автор. Добыть доказательства по каждому эпизоду. Я включил на запись магнитофон (факсом мы не пользовались из-за того, что этот вид связи для общения с Москвой оказался почему-то ненадежным. Я до сих пор подозреваю, что «технические неполадки» создавали украинские спецслужбы, которым не нравилась моя позиция в освещении событий на Украине и в Крыму). То, что мне зачитал по телефону редактор, больше походило на аналитическую справку, подготовленную сотрудниками то ли разведки, то ли милиции. Написана она была на строго бюрократическом языке, а обвинения выдвигались весьма известным крымчанам. От меня требовали за сутки переговорить с фигурантами этой «справки», среди которых были: начальник службы безопасности Крыма Станислав Ивахненко, вице-премьер Андрей Сенченко, руководитель общественно-опасной группировки (ООГ) «Сэйлем» Сергей Воронков, депутат Верховного Совета Крыма Владимир Шевьев и еще с десяток подобных личностей, многие из которых за интерес к своей персоне могли расплатиться с любопытным журналистом весьма щедро – несколькими граммами свинца. Я не буду сейчас рассказывать, как мне пришлось проверять изложенные факты и с кем встречаться, но эти сутки для меня были, пожалуй, самыми насыщенными в жизни. Как правило, диалог начинался с фразы: "Тебе что, жить надоело?".