КАСТРИРОВАННЫЙ НЕГР

Ньютон возлежал на огромной тахте в полутемной спальне. Прямо перед ним над туалетным столиком из стены торчали с десяток искусственных фалосов разных размеров. Сделаны они были из неизвестного материала. Упругие на ощупь они лоснились и извивались, как живые.

Другая стена была увешана орудиями пыток: плетки, наручники, иглы, ножи, веревки - все это предназначалось извращенцам-мазохистам. Были в спальне и пластиковые куклы Маша и Наташа. Но ими редко кто пользовался. Клиенты Марго предпочитали живых кукол, способных на все.

Ньютон в одиночку допил бутылку джина.

- Мадонну бы сюда, - мечтательно пробормотал фотограф. Он представил упругую грудь знойной дамы, точеную фигурку, чувственный рот... и застонал от желания. Мадонна оставалась недосягаемой мечтой, - но ничего, будет и на моей улице праздник.

Фотограф достал из стоящего у кровати кейса тоненькую тетрадь, полистал ее и бережно погладил.

- Знал бы Булгаков, что мне довелось пережить из-за его рукописи...

Ньютон еще раз прокрутил в памяти события прошедших дней. Побег из психушки, переодевания на даче у отставного чекиста, драка в редакции и, наконец, желанная цель достигнута - заветная тетрадь снова вернулась к фотографу.

"Неужели я когда-нибудь стану по-настоящему богатым. Сто тысяч баксов за автограф Булгакова... А может удастся слупить больше?! Открою свою студию фотомоделей. Буду снимать только самых крутых, самых козырных... Стоп. Надо бы пленку забрать у Марго. А то еще подсунет компру, когда поднимусь по-настоящему. Они так и делают: заснимут что-нибудь непотребное и держат в сейфе до поры, до времени. А потом, в самый неподходящий момент приходит мальчик с предложением: мы вам пленочку о ваших оргиях, а вы за это отстегните "зеленых" от щедрот..."

Вспоминать о первом дне пребывания в вертепе Ньютон не любил. Во-первых, он потерпел полное фиаско с Марго, а во-вторых, и это было его самым большим позором, дикая оргия с семидесятилетней Глашей.

- Опоила она меня чем-то, - стал вслух оправдываться Ньютон, - не мог я в здравом уме сотворить такое со старухой. Если сегодня не отдаст пленку, убью к чертовой матери всех троих.

Приняв это решение, фотограф сразу успокоился и повеселел.

"А чего, собственно, убиваться? - продолжил мысленный диалог со своим оппонентом Ньютон. - Вчера три грузина на втором часу с дистанции сошли. Марго их ухайдокала еще на разминке. А с виду - усатые, стройные, шерстью, как макаки, покрыты, и такой конфуз. Обезумевшая Марго им под утро Глашу запустила... Старуха свой шанс не упустила... Ньютон записал эту оргию на видео. Теперь отцов семейств бандиты в Грузии найдут. За старушку семидесятилетнюю оброк до конца жизни платить будут..."

Выпив бутылку джина, Ньютон завалился спать на черных простынях. Ровно в полночь его разбудила озабоченная Глаша.

- Марго звонила. Иди в студию. Клиенты едут. Ты еще такое не видел. Сеанс черной магии.

- Что еще за фигня? - удивился Ньютон.

- Покойников вызывать будут, духов всяких... Мне прибрать тут надо. Уходи скорей.

Минут через сорок Марго завела в спальню очередных гостей. На этот раз ее сопровождали длинноногие манекенщицы. Ньютон наблюдал за ними из специально оборудованной для тайных съемок комнатки, сплошь заставленной аппаратурой. Скрипнула дверь, и в телестудию протиснулась Глаша.

- Марго сказала, чтоб пленки не жалел и заснял все в деталях.

- Она что, лесбиянок притащила в дом?

- Нет. Это жены больших начальников. Она их обманом, как будто на спиритический сеанс, привела, духов вызывать, а сама им зелье приворотное подсунула. Прошлый раз на таком сеансе одна баба чуть не померла из-за зелья этого. А ты снимай. Все снимай! Иначе Марго забьет тебя кнутами, как мазохиста.

- Что это за зелье? - насторожился Ньютон.

- Разное есть: проституткам для выносливости какие-то капли в вино подливает. Тогда они всю ночь без передышки мужиков обслуживают, а для этих - настойка из трав, что б крыша поехала во время сеанса, - пояснила старуха.

- И что это за настойка такая? - продолжил расспросы Ньютон.

- Белена, опий и еще три травы. Я их названия не знаю. Марго сама эту дрянь готовит. В общем, ты понял, все снимай.

Гостей Марго в спальню завела абсолютно голыми и рассадила вокруг карточного столика. Высокие, под метр восемьдесят манекенщицы отвечали мировым стандартам. На теле ни морщинки, ни лишней складки. Особенно Ньютону понравились груди у дам. Они не висели безжизненно, а стояли, как у малолеток.

- И это - пятый номер, - восхищался Ньютон.

Он навел камеру на грудь пышнотелой блондинки. Увеличенное изображение заполнило весь экран. Женская грудь взволновала фотографа. Он впился в нее глазами, изучая каждую клетку. Неожиданно заметил внизу тонкий белесый шрам.

- Ее ж оперировали, - разочарованно пробормотал фотограф, выводя объектив на максимальное увеличение. Сомнений не было: грудь у манекенщицы недавно подвергалась пластической операции.

Ньютон тяжело вздохнул и пробурчал недовольно:

- Обман. Везде обман... Это ж надо, возьмешь в жены манекенщицу, а у нее грудь искусственная да девственная плева после десяти абортов гинекологом восстановленна в первозданном виде. Полк солдат пропустит через себя, а в день свадьбы - сама невинность.

Ньютон налил полную рюмку джина и двумя глотками осушил ее. Бросив в рот маслину, фотограф переключил камеру на общий план. Женщины у столика сидели неподвижно, прикрыв глаза.

- Медитируют, что ли? - присмотрелся к сосредоточенным лицам гостей Ньютон. Он включил звук на полную мощность. Теперь можно было услышать малейший шорох в спальне.

- Приди, - заунывно шептала Марго, - я взываю к тебе.

Неожиданно столик под их руками заколыхался и застучал.

- Я слышу тебя, - замогильным голосом стонала Марго, - я чувствую тебя, ты близко, ты здесь.

Сидевшая с ней блондинка закатила глаза к потолку и вдруг побледнела и заерзала на стуле... Она попыталась убрать руки со стола.

- Он здесь! - завопила Марго, - я его чувствую! Руки! Руки! На стол! Думайте о нем! Думайте!

Через минуту разительные метаморфозы произошли и с другими дамами. Они ерзали на стульях, закатывали к потолку глаза и тяжело дышали.

- Зелье подействовало, - злорадно прокомментировал Ньютон.

Марго подыгрывала несчастным. Изображая на лице дикую страсть, она раскачивала стол из стороны в сторону и громко стонала. Неожиданно дверь в спальню отворилась и на пороге появился двухметровый, черный, как уголь, негр. В лучах цветных прожекторов он выглядел очень соблазнительно. Даже Ньютон не мог отвести глаз от черной горы мускулов.

Первой со своего стула сорвалась блондинка. Она кинулась негру на шею и поволокла на кровать... Тут же под потолком заиграли цветные прожектора и стробоскопы. Блондинка неистовствовала недолго. Минут через пять она забилась в сладострастных судорогах. Ее место тут же заняла подруга. Ньютон отснял в подробностях черно-белую оргию с каждой дамой в отдельности. Потом негр собрал их все вместе и, разворачивая свои жертвы лицом к скрытому объективу, творил с ними всякие непристойности. Этих кадров было достаточно, чтоб мужья обезумевших от наркотиков дам не пустили их больше на порог собственного дома.

Через двадцать минут после начала оргии прожектора погасли, и негр незаметно покинул несчастных. Приворотное зелье действовало еще минут десять. Женщины пришли в себя и стали недоуменно осматриваться по сторонам.

Сидевшая за столиком непроницаемая Марго напомнила гостям, что через полчаса закроется дискоклуб, куда должны подъехать их мужья. Смущенные дамы отправились в ванну. Ньютон выключил камеру и включил СИ-ЭН-ЭН.

- Убийственная компра, - восхитился фотограф, - вот на чем Марго сделала состояние. Покажи такую пленку любому мужику - бабе конец. Измену можно стерпеть с кем угодно, но только не с черными. В нашей расистской стране это - самый большой грех.

Тем временем на экране скучно-казенного диктора сменило изображение московского кремля. Несущиеся по Тверской скорые" и желто-синие милицейские "канарейки" с красными мигалками.

- Опять кого-то пришили, - пробормотал Ньютон, закуривая сигарету. Он подсел поближе к экрану.

Оператор тем временем перевел камеру на развороченный взрывом троллейбус, лужи крови, носилки с пострадавшими.

Ньютон прислушался к комментарию диктора. Английский он знал плохо, но фразу "Сегодня на Тверской террористы взорвали троллейбус" понял.

Камера скользнула по искореженному металлу и на мгновение выхватила сутулого старичка с удочками под мышкой. Правой рукой он держал за волосы оторванную женскую голову. Ньютону показалось, что безумный старик что-то искал в ее волосах, но заметив оператора, прикрыл свое лицо левой рукой и понес окровавленную голову к машине "скорой помощи". Испуганный водитель замахал руками. Старик на мгновение остановился, раздумывая, куда положить страшную находку... Оператор крупно показал лицо рыбака, и Ньютон узнал его. Он не мог ошибиться. Это был Марат. Страх обуял фотографа, он заметался по комнате и вдруг, осененный страшной догадкой, бросился к кейсу. Лихорадочно открыл замки и, полистав тетрадь, прочел: "Огненная геенна вырвалась из хозяйственной сумки, пожирая все на своем пути. В мгновенье ока люди, восседавшие на скамьях в автобусе, превратились в обуглившиеся скелеты. Они источали тошнотворный запах... А у стоящей на задней площадки женщины взрывной волной оторвало голову..."

Ньютон рухнул в кресло и закрыл глаза.

- Все случилось так, как тут написано... Значит, рукой Булгакова водил дьявол. Других объяснений нет. Человек не может предвидеть с такой точностью человеческие трагедии.

- Что с тобой? - насторожилась хозяйка притона. - Пленку запорол?

- При чем тут пленка, - отмахнулся Ньютон, - тетрадь эта писана дьяволом.

- Чего нажрался-то? - подозрительно стала обнюхивать Ньютона Марго. - Ты настойку из холодильника не пил.

- Я джин пил! - неожиданно на весь дом заорал Ньютон, делая страшные глаза. - Сейчас по Си-Эн-Эн показали взорванный троллейбус. Так вот, об этом происшествии написано в этой тетради.

- Ты, когда пьешь, закусывай, - посоветовала Марго, - телок снял?

- Смонтируй каждую в отдельную кассету. Наложи музыку нон-стоп. Мне этот материал нужен будет завтра к вечеру.

- Нет. Он получает от выработки. Сто баксов зарплаты за сеанс и пятьсот, если дамы проявят себя в кадре во всех позах, - усмехнулась Марго.

- А жертвы кто? - продолжил расспросы Ньютон.

- Одна - жена министра. Блондинка. Он с нее пылинки сдувает. По заграницам в командировки возит... У "Заказчика" к ней особый интерес был... Приватизация... кредиты... Я особо не вникала. А ее подруги прицепом пошли. Мужики у них какими-то банками управляют. Их на вырост готовим. Как мужья круто вверх пойдут, девочкам о грехопадении напомним.

- Бабки вымогать станешь?

- С них мне бабки не нужны. Там интерес покруче. Доступ к министерским компьютерам, должности для бандитов. Приватизация крупных заводов... Чем выше человек сидит, тем больше у него возможностей.

- Марго, - перешел на трагический шепот Ньютон, - у взорванного троллейбуса я видел Марата. Он там появился неслучайно. Я боюсь его.

- Как он тебя найдет? - насторожилась женщина.

- Что от него можно ожидать?

- Все, что угодно, - обреченно махнул рукой Ньютон. - Те, кто вставали на его пути, гибли... Он прикончил двух греков: одного здесь, другого в Штатах, а на острове отправил на тот свет двух оперов из пятого отдела. Из-за Марата Трахтенгерц попал в сумасшедший дом...

- Может на него Соломенную шляпу натравить? - спросила Марго.

- Видел он твою шляпу в гробу и белых тапках. Марат следователя сотрет в порошок.

- Придется встретиться с твоим другом. Люблю рисковых мужчин.

- Только не вздумай ему мозги пудрить. Если Марат почувствует фальшь в твоих словах - тебе не жить. И никакая "крыша" не спасет.

- Уговорил, - расплылась в улыбке Марго, - сделаешь фильмы качественно, получишь свою кассету с Глашей на память.

- Погоди, - остановил Марго фотограф, - министр юстиции - ваша работа?

- Это тот, который с бабами в сауне кувыркался? Нет. Я ж не одна в Москве. Сейчас десятки "массажных салонов" под фотостудии переоборудованы. Но учти: самый качественный салон у меня. Еще не было случая, чтоб рыбешка с крючка соскочила. Мои ребята очень убедительны...

- Взорвут тебя когда-нибудь потерпевшие или конкуренты...

- За базаром следи, - закричала Марго зло, - накаркай мне тут.

- Значит, правду сказал, - устало усмехнулся фотограф, - ты ж на вулкане сидишь. Нарвешься на тех, кто круче - сама платить станешь.

- Не твоего ума, - огрызнулась Марго, - ты дело делай.

Ночь прошла относительно спокойно, но уже в шесть утра обитель Марго всполошил телефонный звонок.

- Это из бара, мадам Марго. У нас ЧП случилось. Туалет сгорел.

- Что за бред?! - взволновалась хозяйка.

- Полчаса назад запылал. Хорошо хоть сторож дым учуял и сразу пожарных вызвал, - пояснил бармен.

- Кто сортир поджег?

- Я подозреваю, что это сделал рыболов.

- Что еще за рыболов у меня в баре объявился?

- Часа в три ночи заявился старик с удочками и стал доставать всех вопросами: чей бар, кто хозяин. Я, понятно, послал его... Ничего не заказывает, а только уши трет понапрасну. А старик меня за галстук поймал и говорит, чтоб я ему сказал, где Ньютон прячется.

- А ты? - насторожилась Марго.

- Охранника позвал, и мы его вдвоем вышвырнули за дверь. После чего и запылал туалет.

- Погоди, я тебя совсем не пойму, - возмутилась Марго, - старик в три часа ночи пришел, а пожар утром произошел.

- Все так. Эксперты порошок в туалете обнаружили. Они считают, что в бар подбросили химическую бомбу с замедлителем реакции.

- Рыбак, говоришь? - задумчиво протянула Марго, - а ты его раньше в баре не видел?

- Нет. Он впервые у нас. Может, "крышу" оповестить?

- Я скоро приеду, не паникуй и никуда без меня не звони.

Повесив трубку, Марго закричала зло и нетерпеливо:

- Ньютон, бегом ко мне.

Заспанный Ньютон, спотыкаясь, вошел в спальню.

- Рыболов бар мой поджег сегодня утром.

- Я ж предупреждал, - растерянно прошептал Ньютон, - он ни перед чем не остановится.

- И что мне прикажешь делать теперь с твоим дружком? Сразу убить или постепенно?

- Не строй иллюзий, Марго. Ни черта ты ему не сделаешь, а беду накличешь. Встретиться надо с ним. И чем быстрее мы это сделаем, тем меньше твоего имущества сгорит.

- Собирайся. Поедешь со мной.

Минут через двадцать Марго и Ньютон переступили порог бара. Весь подвал был залит водой, а вместо туалета зияла огромная черная дыра.

- Охрана, вашу мать! - заорала Марго на весь бар. - Это ж что творится тут? Да он мне бар угробил навсегда!

Ньютон на вопли Марго не обращал внимания и лишь тревожно оглядывался по сторонам. Перепуганный бармен с тонкими женскими чертами лица преданно смотрел на хозяйку и писклявым бабьим голосом оправдывался:

- Старикашку этого охранник пустил, а ведь видел, что не наш человек, да еще с удочками...

- Да он зарядил его, гада, - вновь завелась Марго, - бабки за моей спиной варят. Но я вам устрою варфоломеевую ночь. Будут вам и чаевые, и рыбаки с удочками!

- Что говорил рыбак? - тихо спросил Ньютон у бармена.

- Когда мы его вытолкнули на улицу, он сказал только два слова: "Берегись Фарибунды!"

- Это Марат, - обреченно пробормотал фотограф, хватаясь за сердце. В этот момент Ньютон вразумительно не смог бы никому объяснить, почему он так боялся Марата. Свое предательство он уже искупил в психушке... Да и предательством разговор со стукачами Ньютон не считал... Другое дело - похищенная рукопись Булгакова с ее странными совпадениями с реальностью, от которых можно было сойти с ума...

"Надо рвануть от Марго сегодня же, - вдруг осенило фотографа, - Марату нужен не я, а рукопись. Сто тысяч баксов... Да за такие деньги не только сортир сожгут, всех к стенке поставят... И никакая бандитская "крыша" не поможет..."

От печальных мыслей у фотографа разболелась голова. Он попросил у бармена бутылку джина и, спрятавшись от посторонних глаз в дальней кабине, стал пить по-черному, пока Марго куда-то звонила и договаривалась о срочном ремонте заведения.

Наконец, хозяйка бара появилась в зале, схватила за руку фотографа и чуть ли не волоком потащила наружу...

- Сейчас я отвезу тебя домой. Сделаешь кассеты с министерской женой, а потом займемся твоим Маратом. Я ему за этот бар башку оторву!

Однако, планам Марго не суждено было исполниться. Машины, которую она оставила у входа в бар, на месте не оказалось.

- Что за черт?! - выругалась Марго. - Куда тачка исчезла?

Ньютон на риторический вопрос отвечать не стал. Он был на сто процентов уверен, что все это происки Дьявола, который принял облик журналиста.

Марго вновь спустилась в бар и стала звонить "крыше". Потери автомобиля она перенести не могла. Ньютон поболтал со сторожем, выпил еще рюмку джина с тоником и, обреченно махнув рукой, незаметно покинул пристанище голубых и лесбиянок. Проходными дворами фотограф добрался до вокзала. В буфете опрокинул еще два по сто "Столичной" и, повеселев, направился в редакцию "Коза ностры".

У станции метро к нему прицепился нищий на костылях в темных очках и соломенной дырявой шляпе. Ньютон на вопли попрошайки вначале не обратил внимания, но когда обнаглевший инвалид зацепил фотографа костылем, бросился на него с кулаками.

Однако наказать нищего не смог. Тот орудовал своими костылями, как фехтовальщик. А когда Ньютон, потеряв равновесие, упал на тротуар, нищий, приподняв очки, прошамкал шепеляво: "Тачка Марго за углом. Покалякать надо, Ньютон".

Фотограф от неожиданности потерял дар речи.

- Узнал, Иуда, - громко расхохотался мнимый хромой, - в машину! И не вздумай смыться. Я не всегда бываю добр к отступникам.

Понурив голову, Ньютон пошел к указанному месту, обреченно сел в машину. "Инвалид" занял место водителя, включил зажигание и отъехал от станции метро.

- Рассказывай, как отдохнул у Марго? - закуривая сигарету, произнес с издевкой Марат. - Раньше я что-то не замечал у тебя голубых оттенков.

- Ты не думай чего, - испугался Ньютон, - мне надо было на дно лечь, а про Марго менты не знали, вот я и напросился к ней на хату.

- И чему она тебя научила в своем притоне?

- Да всякое было, - попытался уйти от ответа Ньютон.

- Подробно и в красках, - повысил голос Марат.

- У нее дома там все повернутые: карлик, старуха... Они на сексе помешаны.

- На сексе, братец, ныне все помешаны, - рассмеялся Марат, - лично меня голубые последнее время занимают. Марго - лесбиянка?

- Она конь натуральный! - в сердцах бросил Ньютон. - Мадам-слониха. Трех мужиков ухайдокает не глядя.

- Похвально, Ньютон. Но ты-то, надеюсь, лицом в грязь не ударил. Помнится на пляже ты мне столько чудес про себя наговорил, что я теперь твою персону выше Сталонэ ставлю.

Марат изучающе смотрел на фотографа, и трудно было понять, издевается он или говорит серьезно.

- Хочешь попробовать слона после бани? - ушел от ответа фотограф. - Могу устроить на шару. На всю жизнь запомнишь. У нее там такой траходром оборудован со всякими причиндалами... От кандалов и искусственных фалосов до куколок "Барби" во весь рост с электроподогревом.

- Об этом мы еще поговорим, - усмехнулся Марат, - ты про себя скажи. Чем занимался у Марго, как жил, с кем пил?

- Да ничем я там не занимался, - отмахнулся Ньютон, - приканал к ней после психушки и напросился ночевать.

- Что-то затянулась твоя бурная ночь на неделю...

- Так идти некуда было, - отвел глаза в сторону фотограф, - у меня ж на хвосте санитары с психушки зависли и Соломенная шляпа... Вот и пришлось затянуть свидание.

- А может ты ждал, когда она тебе паспорт сделает заграничный?

- Зачем мне паспорт?... Мне и здесь хорошо. Пересидеть надо энтузиазм органов... - пробормотал Ньютон, краснея. Он уже понял, что Марату придется выложить все, что было, но по-инерции еще продолжал врать.

- Теперь буду говорить я, - повысил голос Марат. - Один известный трупофиксатор после побега из психушки задумал нелегально покинуть горячо любимую Родину. Для этого он поселился у Марго и стал прислуживать сумасбродной бабе и обслуживать своей кормой голубую братию.

- Не было этого! - заорал Ньютон. - Ты за кого меня принимаешь?! Я принципиальный противник осквернения своей задницы.

- Чем же ты там тогда занимался? Может лифчики с лесбиянок снимал?

- Я там... я там... кино снимал, - с трудом выдавил Ньютон.

- Мыльную оперу под названием "Наша квартира"?

- Не совсем, - замялся Ньютон. - Понимаешь, Марго собирает компру на своих клиентов. Все оргии, которые проходили у нее, засняты на видеопленку.

- И кто потом за порнуху вышибает бабки? - оживился Марат. - Смелей! Не ломайся!

- А я и не ломаюсь. "Крыша" у нее нерусская. Скорее всего, кавказцы...

- Вот почему после ночи, проведенной у Марго, повесилась мисс-бюст окружной дороги прекрасная Лили. Ей пророчили счастливое будущее на поприще шоу-бизнеса. Она даже записала первый видео-клип. Не пояснишь суду, почему лишила себя жизни столь перспективная дама полусвета?

- Не слышал я ни про какую Лили, - насупился Ньютон, - в отличие от некоторых я по трупарням не шастаю.

- Не видел я этих баб у Марго, - оборвал журналиста Ньютон.

- А ты их и не мог там видеть. Они уже в земле сырой лежат... Там, кстати, говорят и предшественник твой обитает.

- Какой предшественник? - напрягся Ньютон.

- Кинооператор по фамилии Васькин. Он батрачил на каком-то союзнаучфильм или союзмолдовафильм... Это неважно, потому что мужичок в финале спился, и Марго подобрала его где-то под забором. Так вот прожил этот оператор у нее безвылазно шесть месяцев...

- Что с ним случилось?

- Нашли повешенным в котельной на трубе. И что интересно, при покойном кассета была с фривольными записями. Ее кочегар, обнаруживший труп, экспроприировал, резонно посчитав, что на том свете кинооператору будет не до порнухи.

- Продолжать не надо, - замотал головой Ньютон, - я все скажу: Марго делает бабки на шантаже. Большие бабки. В свой салон она приводит богатеньких баб, угощает их приворотным зельем, после чего устраивает спиритический сеанс. Как только наркотик начинает действовать, запускает в спальню африканского студента и снимает оргию на видео. При мне там побывала жена какого-то министра.

- Ты, конечно, как честный человек, патриот своей страны, узнав о таких гнусных делах, решил тут же информировать бдительные органы на предмет уничтожения притона.

- Я что, идиот? - нахмурился Ньютон. - Никто ей ничего не сделает. Она подарит этим операм пару кассет с женами милицейских начальников или банкиров, и ребятки продолжат ее грязное дело, но уже с пользой для себя и товарищей по работе.

- Мне нравится ход твоих мыслей, - задумчиво произнес Марат. Он хотел, чтобы Ньютон искупил свой грех сам, - может у тебя есть какие-нибудь предложения?

- Какие еще предложения? - закуривая сигарету, недовольно буркнул фотограф. - Наплевать и забыть! Я не хотел бы связываться с Марго.

Он уже понял, куда клонит Марат, но перед глазами у фотографа стояла кассета с Глашей.

- Значит, мадам-слониху вы трогать боитесь, - сухо подытожил Марат, - это несколько омрачит наши дальнейшие отношения. А если рассмотреть эту проблему сквозь призму, скажем, похищенных в клинике Стравинского историй болезни...

- Причем тут истории? - заволновался Ньютон. - Я к ним никакого отношения не имею. Их Библейский списюкал.

- Списюкали, как вы образно выразились, господин Ньютон, вы вдвоем, - Марат остановился у светофора и устало откинулся на спинку сидения. - Но самое неприятное в этом деле то, что награда обоим похитителям уже объявлена - высшая мера социальной защиты. Кстати, профессор Стравинский вчера отправился из-за вас в лучший из миров. Хочешь последовать его примеру?

- Ладно понтовать, - обозлился Ньютон, - кому эта макулатура нужна? Велика ценность - истории болезни шизиков вместе с анализами.

- Похоже, что ты не в курсе, - покачал головой Марат. - Шизиков этих народ избрал в парламент.

- Куда их избрали? - приподнялся со своего сидения Ньютон. Ему показалось, что он ослышался.

- Повторяю для тупых. На состоявшихся на днях выборах большая группа идиотов из клиники Стравинского оказалась избранной в пар-ла-мент, - по слогам произнес последнее слово Марат, - такова была воля народа.

- Чушь собачья! Этого не может быть! - возмутился Ньютон, - да ты бы на них хоть одним глазом глянул. Это же полное дерьмо. У них на рожах психушка отпечаталась.

- Дурдомовцы прошли по списку "Партии Сумасшедших".

- У меня такое ощущение, что ты свои литературные выдумки путаешь с реальной жизнью. Ну кто изберет психов в парламент, когда компру роют с утра и до ночи? Их бы уже давно засветили конкуренты!

- Ты телевизор у Марго смотрел?! - перебил Ньютона журналист.

- Си-Эн-Эн ночами.

- Надо было местный канал включать для разнообразия. Тогда бы знал, в какое дерьмо вляпался.

- Но ведь это невозможно... - удивленно выпучил глаза фотограф. - Правда эти придурки играли там в парламент, но ... есть же избирком, правительство...

- ФСК, ФСБ... - перебил Ньютона журналист, - причитать кончай. У меня нет желания объяснять борцу за демократию преимущество оной перед тоталитаризмом. Но сейчас тебе надо не о глобальных проблемах размышлять, а позаботиться о собственной шкуре. Ведь тебя приговорили психи-парламентарии - раз, бандитская "крыша" - два, погорельцы из вытрезвителей - три. А еще с тобой желает пообщаться Соломенная шляпа. Неплохой расклад для начала, и всему виной твоя патологическая жадность.

- При чем тут жадность? - возмутился Ньютон. - Обстоятельства так сложились.

- Карты плохо легли, судьба сыграла злую шутку... - передразнил Марат. - Запомни: каждый человек кузнец своего геморроя. Тебе выпало быть гонимым.

- Если все, что ты сейчас рассказал правда, то выход у меня только один... - обреченно пробормотал Ньютон. Он только теперь понял, в какую историю влип...

- На тот свет еще успеешь, - сделал эффектную паузу Марат, - я даю тебе последний шанс. Ты своими руками искупишь вину перед людьми, которым причинил столько горя и неприятностей. Я предлагаю тебе стать ЗЛОМ, КОТОРОЕ БУДЕТ ВСЕГДА БОРОТЬСЯ СО ЗЛОМ!

"Черт возьми, все повторяется, - пронеслось в мозгу у Ньютона, - это сам Дьявол устами Марата предлагает сделку. Если я откажусь, то он меня тут же уничтожит, а если соглашусь, то навсегда останусь в его власти".

- Так что ты решил? - пристально посмотрел на Ньютона Марат.

- У меня нет выхода, - обреченно произнес фотограф.

- Человек поступает только тогда правильно, когда у него остается единственный путь к спасению, - голосом пророка произнес Марат. - Небо ниспослало тебе последний шанс очиститься от скверны, уничтожая убийц. Только так ты сможешь излечиться от людских пороков! Решайся!

- Я согласен! - махнул рукой Ньютон. - Согласен на все!

- Итак, охота началась, - радостно потер руки Марат, - как говаривал классик: идет охота на волков! Идет охота!

- Куда мы едем? - стал необычно деловым Ньютон. Он вновь обрел уверенность в своих силах. Теперь ему уже не страшна была Марго со своими бандитами, да и психи с Соломенной шляпой отодвинулись на второй план.

- Мне нестерпимо хочется повидать одного человечка, - ухмыльнулся зловеще Марат, - в университете имени Патриса Лумумбы. Ты негра-развратника опознать сможешь? Мне кажется, его бизнес даже для нашего смутного времени был не совсем приличным.

- Ты его надумал убить? - насторожился Ньютон. Он вдруг очень остро представил, что на месте красавца-негра мог оказаться и сам.

- Можно, конечно, и убить, - задумчиво протянул журналист, искоса поглядывая на фотографа, - ведь он участвовал в гнусных делах: насиловал беспомощных, потерявших разум женщин. Да и не только женщин. До меня дошли слухи, что этот негр "опускал" пьяных чиновников и банкиров на самое дно.

Представляешь, поутряне к "поголубевшему" за ночь чинуше приходит обворожительная дама и высыпает на стол прекрасного качества фотографии с омерзительными сценами из жизни толстого и богатого дяди, которого с большим удовольствием трахает студент из Лумумбы.

А чтобы толстый и богатый был сговорчивее, обещает опубликовать эти скабрезные фото в бульварной газетенке под рубрикой "Их нравы". Каково дяде в такой ситуации?

- Я убивать негра не буду, - замотал головой Ньютон, - мы так не договаривались. Я могу последить за кем-нибудь, сфотографировать... Но убивать - ни за что!

- Значит, убивать негра ты не хочешь, - как ни в чем не бывало продолжил Марат, - это правильно. Не ты ж ему давал жизнь и приглашал на учебу в Союз. Это делали за тебя другие. Поэтому мы поступим иначе. Ты кастрируешь негра! Превратишь героя-любовника в беспомощного евнуха. Думаю, это будет справедливо.

- Я... Да у меня рука не поднимется на это, - пробормотал Ньютон.

- Можно было бы поручить эту почетную миссию кому-нибудь из мужей, жены которых ушли из жизни по вине этого подонка. Но тогда исчезнет чистота эксперимента. Общественная всенародная месть злу превратится в личную проблему обманутого мужа. А я рисую эпическое полотно под названием "Битва зла со злом". Так что не обессудь, но сегодня тебе придется выполнить роль хирурга.

- Но я никогда до этого... не отрезал ничего у живого человека, - забормотал невнятно Ньютон.

- Ты хочешь это проделать с трупом? Я не возражаю! Но думаю, что он еще не заслужил смерти. Хотя по заявкам граждан... В конце концов я никакой-то там судья-формалист. Я - простой человек, которому ничто человеческое не чуждо. Если ты настаиваешь на его смерти, я согласен. Твое слово решает!

- Ты меня не так понял, - закричал Ньютон, - я не хочу его убивать. В конце концов этого студента тоже можно понять. Ему нужны были деньги и он может... не предполагал, что шантажисты доведут белых женщин до смерти... Я... Я... тоже об этом там не подумал. Она умеет убеждать, и все, что там происходит, похоже больше на... - Ньютон лихорадочно стал подыскивать нужное слово, - на ... сумасшедший дом. Я тоже не предполагал, что женщины эти пойдут на самоубийство. Они были такие сытые, ухоженные, вальяжные. Мне даже показалось, что они в душе не против отдаться негру... Для экзотики, для остроты ощущений... Понимаешь, там это не так остро чувствуешь!

- Я так и не понял, ты отрезаешь у трупа или у живого? - насмешливо уточнил Марат. Он был далек от самобичевания своего коллеги. Ньютон ему был просто противен и смешон.

- У живого. Зачем же его убивать, - зачастил фотограф, крестясь.

- А ты что, верующий? - удивился Марат.

- Да нет... Я так... я в церкви-то толком и не был...

- Крестился зачем?

- Не знаю... Получилось так... А что, нельзя?.. - залепетал фотограф невнятно и униженно.

- К вере нужно прийти не в момент святотатства, а сквозь муки и сомнения. Через грех и очищение... А ты, продав душу дьяволу, ищешь спасения у господа. Так нельзя, Ньютон.

- Я не знал... Прости... Я больше не буду, - совсем по-детски закончил Ньютон.

- Вот и хорошо. Мы приехали. Через пятнадцать минут студенты пойдут на лекцию. Твоя задача: опознать в толпе "пассажира", подойти к нему и на ломаном английском сказать, что Марго срочно просила приехать. Если скажет, что у него нет времени, пообещай штуку баксов за сеанс. Машину своей благодетельницы он знает. Так что, проблем здесь, я думаю, не будет.

- А что дальше делать? - спросил дрожащим голосом Ньютон.

- Сядешь за руль и поедешь в сторону парка. Мы проезжали что-то тенистое.

- Это было кладбище.

- Прекрасно. Операцию проведем в скорбном месте. Так будет даже символично... Ведь шесть его женщин покоятся уже в земле, а сколько еще мучается и ищет спасения от шантажа.

- Марат, у меня руки дрожат, мне страшно... - заныл вдруг Ньютон.

- А оргии снимать у Марго страшно не было?! Выполняй, если хочешь жить! Выбор у тебя очень ограничен: или-или. И я не шучу. За все в своей жизни надо платить, Ньютон! За подлость и мерзость - вдвойне.

Фотограф вышел из машины и направился в сторону университета. Марат перебрался на заднее сидение, зарядил револьвер патронами с нервно-паралитическим газом.

Ньютон появился минут через пятнадцать. Следом за ним шагал двухметровый негр. Марат быстро выбрался из машины и, осмотревшись по сторонам, пошел навстречу гостю.

- Королева Марго вас заждалась, - заискивающе проговорил он, -сегодня для вас приготовлены очень сдобные дамы, очень дорогие, очень изысканные...

- Но почему она не позвонила, я же работаю по звонку. Это необычно посылать машину... - заволновался негр, - мы с ней так не уговаривались...

На этом Марат решил окончить ненужную дискуссию. Выхватив из-за пояса револьвер, он дважды выстрелил африканскому гостю в лицо. Пошатнувшись, негр рухнул у дверцы машины.

Злоумышленники быстро затащили его в салон. Ньютон сел за руль и поехал в сторону кладбища.

- Заезжай внутрь, - приказал Марат.

- Но ведь там сторожа... - засомневался Ньютон.

- Мы прооперируем его на могилке какой-нибудь молодой дамы. Я думаю, что это будет символично.

Ньютон медленно въехал в широко раскрытые ворота. Кладбище казалось пустынным и заброшенным. Марат внимательно читал фамилии на могильных плитах.

- Тормози, - приказал он, - здесь, судя по памятнику, покоится молодая и очень богатая особа. Разверни машину в конце аллеи и вернись сюда.

Затормозив возле памятника, Ньютон помог вытащить негра наружу. Марат протянул ему опасную бритву и полиэтиленовый пакетик.

- Сюда сложишь ненужные части тела, - напутствовал он фотографа.

Ньютон от страха уже не принадлежал себе. Оглянувшись по сторонам, он одним движением срезал пуговицы на брюках жертвы, стащил их вниз и полоснул по живому телу.

Негр замычал, задергался. Ньютон кинул в пакет отрезанную плоть и в ужасе прыгнул в машину. Марат с презрением наблюдал за манипуляциями своего коллеги, отпустил сцепление, и машина плавно тронулась. Выехав с кладбища, он направился в сторону вокзала и, посмотрев в зеркало на испуганное лицо Ньютона, спросил:

- Ты чего в пакет вцепился? Положи мужское достоинство в бардачок.

- Там куча денег, - открыв бардачок, пробормотал Ньютон, - а у меня ни копья. Я ж от нее пустой ушел.

- Возьми, сколько заработал, - пожал плечами Марат.

- Почему заработал? - одернул руку Ньютон, ожидая очередного подвоха.

- В нашей стране принято платить за любую работу. Оргию для шантажа ты снял великолепно. Я так думаю, что с министра Марго слупит не меньше сотни тысяч "зеленых". Так что твоя доля немалая.

- Все равно пропадут, - махнул рукой Ньютон, засовывая пачку сотенных в карман.

- Правильное решение, - поддел Ньютона Марат, - тем более, что мадам-слониху мы с тобой приговорили к смерти.

- Ты куда едешь? - не обратил внимание на страшную фразу фотограф. Ему было уже абсолютно все равно. Он готов был теперь на все и после того, что сделал, на милосердие не рассчитывал.

- К бару три семерки. Мы, кажется, оттуда угнали сей автомобиль?

- Я его не угонял.

- Ах, да. Извините, транспортное средство у королевы Марго позаимствовал я один. Но думаю, что сей прискорбный факт уже ничего не изменит...

- Если ты подъедешь к бару, нас заметят, - перебил Марата фотограф, - машина ж в угоне.

- Правильно, а кто спорит, - согласился Марат, - автомобиль угнали какие-то негодяи, а мы - юные пионеры-тимуровцы - отбили его у мальчиша-плохиша и вернули хозяйке в целости и сохранности. Если хочешь, я его заправлю бензином.

- Заправляй, - одобрил план Марата Ньютон. - Голова у тебя, что дом Советов. Я бы бросил его где-нибудь на стоянке ...

- А еще лучше - загнал бы барыгам, - поддел фотографа Марат.

- Не надо! Я уже другой, наученный!

- Прекрасно, - подмигнул Марат, - вот только АЗС рядом нет, так что с заправкой повременим. Готовься к десантированию, подъезжаем.

Возле бара не было ни души. Марат затормозил у самой лестницы. Не спеша, вышел из машины, закрыл дверь на ключ и пошел как ни в чем не бывало в сторону вокзала. Ньютон же вначале рванул в проходной двор, но потом опомнился и, догнав Марата, пошел рядом с ним, гордо задрав вверх подбородок.

- Что ж, с первым испытанием ты справился, - похвалил фотографа журналист, - теперь нам предстоит посетить страховую фирму "Луч молнии".

- Это еще что за ерунда такая?

- Любопытная организация, доложу вам батенька, - хитро прищурился Марат. - В газете "Из рук в руки" объявление сегодня прочел: "Страхует фирма только от землетрясений и ударов молнии."

- В Москве землетрясений отродясь не было, - пожал плечами Ньютон, - хрен к ним кто пойдет.

- И я так подумал, - похлопал по плечу фотографа Марат, - да вот только одна история вспомнилась. Молнии два вытрезвителя сожгли. Тебе это ничего не напоминает?

- В огороде - бузина, в Киеве - дядька.

- Я тоже неравнодушен к пословицам и мог бы, наверняка, подобрать что-нибудь и похлеще, если б не одна деталь. Объявление в газету принес господин Козладеренко.

- Чего?! - остановился, как вкопанный, Ньютон.

- Вы не ослышались, любезный. Столь странным бизнесом занялся ваш незабвенный друг японо-монгол Козладеренко.

- Ты хочешь сказать, что этот сучий потрох поджег вытрезвители и все свалил на меня? Да я его в порошок сотру, гада! Это ж из-за вытрезвителей все и началось со мной.

- Я бы не был столь категоричен, - покачал головой Марат. - Мне кажется, что ты уж больно сильно переоцениваешь роль личности в истории, тем более такой ничтожной, как Козладеренко.

- Но как он мог их поджечь?

- Вот этим мы сейчас с тобой и займемся. Я думаю, что сегодняшний день принесет много открытий полезных и важных. Ты только не теряй головы и слушай меня.

Нечистая пара спустилась в метро, перебралась на Кольцевую, молча проехали четыре остановки, потом вместе с законопослушными гражданами поднялись на поверхность. Пройдя два квартала, они направились к подъезду новенького небоскреба.

На скамеечке сидели традиционные старухи с внуками. Марат еще раз просмотрел объявление.

- Все сходится: дом тринадцатый, квартира 666.

- Это ж дьявольская цифра, - охнул, бледнея, Ньютон.

С некоторых пор атеист-фотограф был неравнодушен к шестеркам.

- Чего мандражишь-то? - удивился Марат. - Негра мужского достоинства лишил без страха, а тут от цифири задрожал. Совпадение это, случайность, а не дьявольские козни.

Журналист извлек из сумки что-то черное и мягкое.

- Напяливай, где дырки - там перед, - проговорил он, когда они вошли в лифт, - да побыстрее.

Ньютон натянул на себя черную тонкую водолазку и стал похож на негра. Марат подклеил ему толстые мясистые губы и широкие ноздри. Расправил на кистях совмещенные с водолазкой перчатки, прилепил сверху кучерявый парик.

- Стопроцентный нигер, - похвалил он Ньютона, - теперь сверху красную куртку... Штаны менять не будем, а носочки подтяни, чтоб ног не видно было, а то конфуз выйдет: черный негр с белыми ногами. Такой гибрид даже твой собутыльник Козладеренко не переживет.

Ньютон внимательно посмотрел на свое изображение в карманное зеркало, пожевал губами и повращал карими глазами.

- Штаны не стыкуются, - наконец произнес новоиспеченный африканец, - надо бы погладить.

- Перебьешься, - отмахнулся Марат, - рот не разевай перед жуликами. Твое дело надувать щеки и кивать головой. Усек? Ты по-русски не бельмеса, по-английски тоже.

- А зачем это все? - наконец спросил Ньютон. - Можно бы и во что-нибудь попроще загримироваться.

- В процессе узнаешь, - усмехнулся Марат.

Лифт, заскрипев, остановился на тридцать третьем этаже. Марат первым вышел на площадку и нажал три раза кнопку звонка. За дверью долго не открывали. Наконец послышались шаркающие шажки.

- Кто там? - трескуче спросил женский голос.

- Клиенты пришли. Открывай. Мы по объявлению! - бесцеремонно и нагло закричал Марат.

Дверь медленно отворилась. Тощая высокая старуха с длинным горбатым носом настороженно посмотрела на гостей.

- В подъезде переговоры вести будем или войдем в ваши апартаменты? - нетерпеливо надвинулся на старуху Марат.

- Входите, - проскрипела старуха, - обувь можете не снимать.

- А я бы и не снял, - заржал вдруг Марат, - это контора страховой компании или хата.

- Контора, контора, - закивала головой старуха, не отрывая глаз от негра.

- Красавец, - похлопал по плечу фотографа Марат, - влюбилась что ли?

- Нет, - смутилась старуха.

- А пялишься чего, как на витрину магазина? ! - заорал журналист. - Или негра живого не видела никогда?

- Почему же, видела. Я за свою жизнь всякое видела... Но вот, чтоб негр... - старуха, по-видимому, хотела сказать что-то по поводу его одежды, но Марат решил сразу же взять инициативу в свои руки.

- Мы тут по делу пришли. Нам необходимо застраховаться от землетрясений!

- Это можно, - закивала старуха, - вы на какую сумму желаете? Можно на тысячу долларов, можно на десять и даже на сто тысяч...

- За шутку баксов сколько отслюнить придется?

- Десять процентов... Это будет, это будет... - стала производить сложные математические вычисления старуха, - сто долларов.

- А чего так дорого?

- Давайте я запишу вас, - ушла от ответа старуха, - у вас документ имеется?

- У нас все имеется, - небрежно швырнул на стол заграничный паспорт Марат. Он его незаметно вытащил у студента-евнуха во время экзекуции.

- На фотографии он моложе выглядит, - покачала головой старуха.

- Ты тоже в детстве не таким крокодилом была! - рявкнул Марат. - Это что за намеки гнусные в адрес заморского гостя?

- Что вы будете страховать? - пошла на попятную старуха.

- Квартиру его в общежитии университета Патриса Лумумбы от землетрясения и попадания молнии на штуку баксов.

- Срок страхования? - стала записывать что-то в тетрадь старуха.

- Месяц, больше он здесь не проживет. Адрес в паспорте. Только внимательно переписывай, чтоб потом разговоров не было.

Старуха заполнила страховой полис, взяла у Ньютона сто долларов и выписала приходный ордер, к которому приложила печать.

- Теперь мы можем не беспокоиться о недвижимости? - собираясь уходить, спросил Марат.

- С нашими клиентами трагедий не бывает, потому что мы берем десять процентов, а у жуликов снизу что угодно может случиться.

- Они сколько берут?

- Страховая компания "Вист" берет за страховку один процент, но я бы не советовала с ними связываться. Очень ненадежная фирма, - заговорщицки подмигнула старуха Ньютону, - наш страховой полис оберегает жилище от несчастья, а они только деньги возвращают. А это две большие разницы.

- Привет семье, - оборвал словоохотливую старуху Марат, направляясь к выходу.

Закрыв дверь за клиентами, старуха кинулась в соседнюю комнату.

- Беда, господин директор, три дня после объявления не прошло, а уже ОБХСники приперлись.

- С чего ты взяла? - нахмурился бывший фотолаборант "Керогаза".

- Так негр, негр-то какой-то не такой.

- Что значит, не такой?

- На фотографии в паспорте молодой красавец, а пришел колобок черный в мятых штанах. Я за всю жизнь таких мелких негров никогда не видала, - зачастила старуха.

- А доллары-то хоть не фальшивые дал?

- Доллары настоящие, а негр фальшивый.

- Ну и хрен с ними, - выругался лаборант, - нам тут пять дней продержаться надо, а там аля-улю. Поднимем бабки, и в Литву.

Тем временем в лифте разговор шел в несколько иной плоскости. Негр Ньютон возмущался тупостью компаньона.

- На хрена ты этой старой перечнице стольник отдал из моих запасов?

- Для чистоты эксперимента.

- Какой эксперимент?! Японо-монгол в соседней комнате сидел. Дали бы по башке, он бы и нарисовался, - горячился Ньютон, - а ты аферистке стольник подарил... Причем не из своих...

- Неужели тебе не хочется узнать, в чем суть этой аферы?

- "МММ" очередная, - отмахнулся Ньютон, - что этот придурок еще может придумать? У него ж в голове осталась только одна извилина и та прямая.

- Не скажи. С вытрезвителями он дело провернул очень грамотно. Даже Соломенную шляпу убедить сумел в твоей вине.

- Если б не Климаксович, у него ничего не вышло, - возмутился Ньютон, - это все редактор устроил. Рукопись у меня украсть захотел.

- Ладно. Проехали, - резко оборвал фотографа Марат, - сейчас мы с тобой навестим конкурентов. Условия те же: мычишь, киваешь и надуваешь щеки.

Офис страховой компании "Вист" отличался надежностью и респектабельностью. Кожаные кресла в холле, столики из красного дерева, длинноногие секретарши, картины в тяжелых рамах с портретами дворян и царей... должны были расположить клиента к серьезному разговору.

- Жилье застраховать желаю, - с порога заявил Марат.

- Вам кофе, чай? - услужливо спросил секретарша.

- Мы по поводу страховки. Выяснить кое-что желаем, - повторил Марат.

- Но вы, наверное, устали с дороги... Поэтому я и предлагаю чашечку кофе. Это наша традиция, - мягко произнесла секретарша. На ней было строгое деловое платье от Диора. Пальцы рук украшали перстень с бриллиантом и толстое ажурное золотое кольцо.

- По чашечке не помешает, - согласился непонятливый Марат.

- Так что вы желаете застраховать? - поставив на столик поднос с ароматным кофе, спросила секретарша.

- Недвижимость вместе с квартирой от несчастного случая.

- Значит, комплексная страховка от пожара, взрыва, стихийного бедствия... - уточнила женщина.

- Нет. Нас волнует больше землетрясение и удар молнии. Последнее время о молниях только и разговорах. Два вытрезвителя сгорели, говорят.

- Нет проблем, - улыбнулась секретарша, - можно только от молнии и от землетрясения застраховать.

- Что это будет стоить? - продолжил расспросы Марат.

- 0,1% от страховой суммы. А если перевести в цифры, то за тысячу долларов страховки вам придется заплатить один доллар.

- Это выходит, что за сто тысяч долларов надо заплатить сотню.

- Да. Причем страховка действует в течение года. Деньги вы сможете получить наличными на следующий день после страхового случая.

- Это хорошо, что на следующий день, - радостно потер руки Марат. - А вот такой вопрос. Если, скажем, я хочу застраховать не свою квартиру, а брата или дальнего родственника, кто страховку получит?

- Тот, кто внес страховую сумму. Нас совершенно не интересует, кому принадлежит это помещение. Главное, чтобы произошел страховой случай. Но это правило распространяется только на стихийные бедствия: землетрясение или удар молнии. Во всех других случаях страховая сумма выплачивается хозяину квартиры.

- Абсолютно верно, - улыбнулась женщина, - а вот для землетрясения и молнии сделано исключение из правил, потому что человек еще не научился управлять стихией.

- Хорошая у вас компания, - расплылся в улыбке журналист, - обязательно воспользуюсь вашими услугами. Сразу видно, солидная фирма.

Он поднялся с кресла, церемонно раскланялся и направился к выходу. Следом за журналистом засеменил негр Ньютон.

Они вышли на улицу. Сидевшие у подъезда старухи, увидев негра, умолкли от удивления.

- Шкуру снять надо было, - зашипел Ньютон, оглядываясь на бдительных старух.

- Если б ты из этого дома вышел резко побелевшим, то секретарша, которая смотрит сейчас на нас из окна, сошла бы с ума и позвонила милицию.

- Думаешь, старухи не позвонят? - возмутился Ньютон. Чужая шкура его явно тяготила.

- И старухи позвонят, и Козладеренко уже на мушку взял из оптической винтовки. Так что выбор у тебя вообще-то невелик... Но чтобы не было лишних разговоров, останешься ты братец гостем из Африки.

- Меня штаны выдают. Негры все чистюли, наглаженные, ходят с иголочки, - засомневался Ньютон.

- Это цивилизованные негры, а ты только с дерева слез. Поэтому и мятый такой.

- С какого дерева?! - возмутился Ньютон. - Да я по интеллекту...

- Чуть умнее коровы, - перебил Ньютона Марат, - ты хоть понял, что твой японо-монгол задумал?

- Что тут понимать? - дурь какая-то. Он ж в сто раз больше берет за страховку. Прогорит он со своей авантюрой, как швед под Полтавой.

- А шведы при чем здесь?

- Шведы не при чем, а вот я, как дурак, вырядился в это дерьмо. Да надо было этого Козладеренко мочить на хате, а не дурацкие расследования затевать. Да я б его за эти вытрезвители... - взорвался Ньютон.

- Ты смотри, что с человеком-то делается, - удивленно покачал головой Марат, - негра убивать не стал. Пожалел, можно сказать, инородца, а вот своего коллегу-собутыльника жизни чуть не лишил. Это как понимать, Ньютон?

- Да пошел ты со своими проповедями. Остаканиться надо. У меня от сегодняшних дел уже голова кругом.

Нечистая пара прошла мимо новых высотных домов и, отыскав в одном из подвалов пивной бар, спустилась туда по скользким ступеням.

Вызванный бдительными старухами участковый записал их рассказ о странных метаморфозах, произошедших с толстеньким мужиком, который вошел в подъезд абсолютно белым, а вышел оттуда натуральным негром. Когда лейтенант доложил о сигнале начальству над ним посмеялись и посоветовали отправить старух на прием к психиатру, потому что в этом доме никаких краж, грабежей, а тем более убийств еще не произошло.