Главная |
Весь Агатов |
О книгах |
Персоны |
Народы Крыма |
Форум |
Обратная связь |
Юлия Тищенко, Украинский независимый центр политических исследований (Киев), специально для "Полуострова"
Автономная Республика Крым в политическом смысле никогда не была для унитарной Украины простым регионом.
Каждая украинская территория имеет свои особенности, но крымские особенности в политической плоскости были максимально гипертрофированы, в частности и благодаря статусу Крыма как территориальной автономии со всеми ее атрибутами — правительством, парламентом, конституцией.
По результатам президентских выборов, АРК стала четвертым после Донетчины, Луганщины и Севастополя регионом, поддержавшим Виктора Януковича наибольшим количеством голосов. Впрочем, эти результаты были прогнозируемы и ожидаемы. На протяжении тринадцати лет украинской независимости традиционными определениями для Крыма были "советский заповедник", "сепаратистский регион", "потенциально конфликтная территория" и тому подобное. А в период избирательной кампании АРК получила очередную значительную порцию технологического яда в виде актуализированных мифов. Если на Донетчине и Луганщине такого рода мифологемы, продуцированные политтехнологами, имели в большинстве своем экономический и социальный фундамент (то есть актуализировались такие слухи, как, например, неминуемое закрытие шахт и заводов в случае прихода Виктора Ющенко к власти), то в Крыму соответствующим "ужастикам" были присущи признаки межнационального противостояния. В частности, в крымское общество массово вбрасывалось мнение относительно того, что в случае победы "националиста" и "нашиста" Ющенко автономия будет отдана во владение крымским татарам и сюда немедленно войдут войска НАТО. Мифологемы попадали на благодатный грунт, формировавшийся на протяжении многих лет, конечно же, не без помощи "северного соседа".
Выборы завершились, однако на полуострове эти идеи продолжают распространяться и "циркулировать" в массах, при этом, видоизменяясь, они получают дальнейшее развитие. Чего стоит одна лишь идея относительно установления памятника Сталину в Ливадии, поддержанная частью нынешнего крымского правительства и пророссийскими организациями полуострова. В то же время, нельзя не увидеть, что "дискуссии" , которые являются, собственно, попытками разыгрывания очередного сценария антикрымскотатарской истерии на полуострове, происходят в "смутные времена" кадровых интриг и гаданий относительно потенциальных назначений в органы власти. Это, кроме определенных привычных для Крыма смыслов, может свидетельствовать и об актуализации известной технологии, применение которой тоже стало традиционным. Сущность ее состоит в педалировании того тезиса, что, мол, назначение крымских татар на должности в АРК может быть отрицательно воспринято местным населением, например "крымскими русскими", и поэтому не будет содействовать утверждению положительного образа новой власти на полуострове. В этом случае крымских татар словно в очередной раз просят уточнить, для чего им нужна власть. И можно предположить, что в Крыму в скором времени может появиться еще немало политиков, которые, подобно Леониду Грачу, будут зарабатывать политический капитал на предоставлении Киеву гарантий в контексте личного крымского миротворчества.
Дело не в кадровых назначениях, но в четко сформулированных государственных политических подходах. Сегодня кадровая крымская интрига сохраняется. В отличие от других регионов Украины, где руководителя предлагает глава правительства и утверждает президент, Председатель Совета министров АРК назначается на должность и освобождается с должности Верховной Радой Крыма по согласованию с Президентом Украины. Сегодня руководителем крымского правительства является член НДП Сергей Куницын. Тем не менее, его перспективы остаться на должности эфемерны, причем не столько из-за того, что во время выборов он так и не смог удержать планку лояльности относительно Ющенко, сколько в контексте сегодняшних расследований Генеральной прокуратуры относительно беспардонного "дерибана" земли на Южном берегу Крыма.
Другим постом, за который сегодня на уровне "центральной крымской" власти ведется упорная борьба, является должность руководителя Постоянного представительства Президента Украины в АРК. Однако пока что парад кадровых вакансий продолжается. И пока трудно сказать, каким образом сегодняшний официальный Киев справится с этой специфической задачей.
А вот кадровые предложения крымских татар — той силы, которая поддержала Ющенко во время выборов, — остаются без четких ответов. Существуют списки и предложения относительно кадровых назначений, тем не менее, их востребованность, а тем паче дальнейшая судьба, неизвестна. Не исключено, что ситуация прояснится во время возможной поездки Ющенко в АРК. Но по-прежнему сложно сказать, насколько четко новое руководство осознает специфику кадрового вопроса в автономии в контексте крымскотатарской проблемы, а именно — требований об обеспечении представительства крымских татар в органах власти в автономии и на центральном уровне. Ведь, если речь идет об интеграции народа, об этих вещах также нужно заботиться, привлекая его к центральной управленческой вертикали.
Похоже, что вопрос представительства крымских татар может стать сегодня чуть ли не первой лакмусовой бумажкой, тестом во взаимоотношениях политического руководства крымских татар и новой власти, наглядно демонстрируя степень готовности новой власти к диалогу. Диалогу, который во время Леонида Кучмы вроде и был, но часто имел несистемный характер, что можно было объяснить не только чиновничьей безалаберностью или нехваткой политической воли, но и такими банальными вещами, как наличие в Администрации Президента некоторой доли татарофобов, воспринимавших проблему сквозь призму мифологем советской истории.
Вообще ситуацию с представительством ранее депортированных в органах власти можно сравнить со своеобразным барометром, который характеризует степень открытости элит, способность их к последовательному диалогу и обоюдному и взаимовыгодному решению социальных, экономических, культурных проблем. Опыт демонстрирует: чем выше уровень привлечения, тем ниже степень недоверия Между элитами и тем продуктивнее выглядит диалог и процесс принятия решений. Правда, сейчас сложно почувствовать более или менее четкие высказывания новой власти относительно путей решения проблем ранее депортированных, да и вообще относительно наличия комплексных интегративных стратегий относительно АРК в этом контексте. Во время выборов Ющенко разумно и осмотрительно избегал разговоров на крымскотатарскую тему. Тем не менее, сами крымские татары четко позиционировали себя как политическую силу, которая поддерживает Ющенко. И те 15 процентов голосов, которые получил новый президент в Крыму во время повторного второго тура, — это преимущественно голоса крымскотатарских избирателей (вопреки "вброшенным" и растиражированным данным о том, что якобы крымские татары за Ющенко не голосовали). Кстати, если качественного и системного диалога с крымскими татарами у власти снова не выйдет, и вопросы останутся законсервированными, то, помимо всего прочего (прежде всего, возможной очередной радикализации крымскотатарского движения), новая "партия власти" рискует проиграть выборы в АРК, потеряв даже проценты, добытые "Нашей Украиной" на предыдущих парламентских выборах вопреки неистовому давлению крымского административного ресурса.
Анализ итогов голосования 2002 года в округах и административно-территориальных единицах показал, что наибольшее количество голосов "Наша Украина" получила именно Там, где живут крымские татары. Собственно, это не стало неожиданностью, так как во время всех избирательных кампаний в независимой Украине крымские татары всегда отдавали предпочтение национально-демократическим силам, надеясь, что с их приходом к власти государство, в конце концов, обратит внимание на проблемы этого народа.
Уже сегодня можно сказать, что и в этих вопросах новой власти придется отдавать долги по векселям власти старой. И дело не только в дальновидных стратегиях, но и в конкретных вопросах, которые ожидают своего решения. Это, конечно ж, прежде всего, обеспечение выполнения традиционных программ по интеграции репатриантов, их ресурсное обеспечение. Сегодня соответствующие ресурсы аккумулируются Рескомнацем АРК и Государственным комитетом по делам национальностей и миграции. Останутся ли эти структуры после первых шагов реформирования вертикали исполнительной власти — сказать сложно. Если нет, кому будут подчинены соответствующие вопросы?
В то же время существуют не только важные текущие социально-экономические вопросы, но и проблемы политические. В частности, можно вспомнить президентское вето на принятый Верховной Радой Закон Украины "О восстановлении прав ранее депортированных по национальному признаку". Итак, что делать с этим законопроектом: в очередной раз его переделывать или разрабатывать новый с учетом интересов и ранее депортированных украинцев? С давних пор "повис" вопрос о статусе крымскотатарского народа, как и само определение "коренных народов". Какой будет здесь политика нового украинского руководства -политикой тихой сапы, как это было при Кучме, или четко артикулированной позицией?
Довольно интересным вопросом в контексте того, что можно назвать диалогом между крымскими татарами и официальным Киевом, является также наличие Совета представителей крымскотатарского народа при Президенте Украины, созданного 18 мая 1999 года, в состав которого фактически вошли все члены Меджлиса. Включение этой структуры в плоскость многосторонних взаимоотношений элит позволило решить немало злободневных вопросов относительно интеграции ранее депортированных в украинское общество, однако далеко не все поручения президента, принятые по результатам его встреч с членами Совета, выполнялись. Поэтому можно утверждать, что Совет представителей так и не был эффективно использован всеми политическими силами как сформированный механизм для осуществления представительных функций, как площадка для ведения эффективного диалога ради решения конкретных проблем. Основными факторами, которые стали помехой этому, были внутриполитический контекст взаимоотношений центральной и крымской элит, разнообразные "подводные" течения вокруг видения будущего крымскотатарского вопроса властными функционерами (в частности — Администрацией Президента), от которых и за висела эффективность работы Совета. Да и сами члены Совета не использовали всех возможностей, которые можно было бы использовать. Тем не менее, это была та плоскость во взаимоотношениях официального Киева и крымских татар, которая делала возможным решение определенного круга проблем.
У новой власти остается великое множество возможностей и задач для деятельности, особенно в сфере наполнения интегративных программ для крымских татар реальным содержанием. От их эффективности на полуострове будут зависеть гармония и согласие в обществе. Сейчас эпоха Кучмы в АРК завершилась, а эпоха Ющенко, собственно, еще не началась. Какой же она будет?